Приход к иконописи — это закономерный итог вашей творческой судьбы?Моя творческая судьба складывалась непросто. После окончания Минского художественного училища им. Глебова долго искала себя, в том числе довелось жить и работать на Востоке. Его поэзия, искусство влекли, завораживали... У меня есть серия “восточных" работ—горы, портреты людей...
Могу себе представить, как ваша уважаемая мама, Почетный гражданин г. Борисова — А.А. Кулинкович, недавно ушедшая от нас, с которой мне не раз довелось встречаться и беседовать, восприняла этот “зигзаг” вашей творческой судьбы...
Да, действительно, это было очень непросто. Нас в семье три сестры: одна адвокат. другая — учитель, а я вот художник.
Мама всегда меня жалела. А я ей всею своею жизнью пыталась доказать: художник, несмотря на то. что его путь зачастую бывает сложным, даже искривленным, востребован обществом и имеет право на самореализацию. —Лично я не люблю читать книги писателей, чья судьба —творческая и человеческая складывалась легко и гладко: они мне просто не интересны. Мне кажется, именно трещина, которая проходит через душу и сердце художника, и делает его таковым...
Возможно, вы правы. Моя поездка на Восток закончилась возвращением домой. После его яркой пестроты я осознала, что самое лучшее место на Земле — Беларусь, и решила, что больше никуда отсюда не уеду. Поиски себя продолжались и дома?
—Да, в ту пору я искала себя в романтической манере, написала много таких работ Сейчас я их никому не показываю: для меня это пройденный этап. Поворот в моей судьбе совершился, когда мой муж начал заниматься в Минской школе иконописи, которую возглавлял Александр Кресс. Мне очень хотелось научиться писать иконы. Были свои сложности, препятствия, в том числе и такое: говорили, что женщине, мол, не положено... Но, наверное, на то была не только моя личная воля. И я была благословлена на этот труд.
Кто-то из западных писателей сказал: художник осознает свое собственное “я” в качестве “мирового разума” и единственного бога того универсума, который он создает в процессе своего творчества... —С иконописью дело обстоит противоположным образом. Анархическая внутренняя жизнь художника, его индивидуальное “я” должны подчиниться чему-то высшему. Оригинальная творческая манера и стиль, которые собственно и делают человека художником, здесь просто неуместны: в иконописи свои строжайшие каноны, нарушить которые ты не имеешь права.
Как же в таком случае возникает иконописный образ? Мы занимаемся списком (не копированием) с какой-то уже существующей иконы, явленной в свое время высокодуховному лицу, которое, благодаря своему духовному зрению, сумело воочию увидеть образ, запечатленный на иконе: Чем точнее удается передать этот образ, тем выше качество работы Внося в него что-то от себя, только исказишь истинный облик Святого. Вот почему я говорю, что иконописец перестает существовать как художник с индивидуальной творческой манерой. Хотя он пользуется теми же средствами выражения. что и светский художник. Это относится к символике цвета, линий Икону можно читать, если понимаешь ее язык. Если, к примеру, изображенный на ней в красном плаще, с крестом в руках, то это мученик, отдавший жизнь за Христа. Есть просветители, как, например, Евфросинья Полоцкая, Кирилл Туровский. С точностью должны быть отображены их одежды, соответствующие эпохе и социальному положению. Но главное — это отобразить момент духовного просветления, передать внутреннее состояние.
— Думается, чтобы понять, а затем отобразить этот важный момент, человек, пишущий икону, должен внутренне измениться сам... Очень хорошо сказала об этом одна наша студийка: "Не мы пишем икону—икона пишет нас". Занятие иконописью, конечно. делает человека другим. Здесь и внутреннее борение, и преодоление своего ‘‘эго". — через все это многие проходят на пути к обретению внутренней чистоты, глубины, веры, силы духа. Может быть, поэтому немногие рискуют заниматься иконописью, в Беларуси мы — единственные. А другие, берясь за это, искажают сам смысл поставленной задачи: аляповатые цвета, личико вместо лика...
Недавно одна наша ученица, будучи в Греции, встречалась с известным иконописцем. Сначала он не хотел ее принимать: мол. у вас иконы пишут неправильно. Но она все-таки добилась встречи, и когда мастер ее проэкзаменовал, он удивился и сказал: Поздравляю, у вас настоящая иконописная школа". Было даже предложение совместно с нами реализовать несколько проектов, но у нас не было ничего, чтобы показать свою работу: ни видеофильма, ни буклета или каталога. По той же причине пришлось отказаться и от выставки в Германии. Весной по РТР был показан сюжет о нас, и после этого было много звонков из Европы с различными предложениями. Был даже звонок из Италии с вопросом: можно ли приехать к нам учиться?
Насколько мне известно, недавно вы получили грант Миноблисполкома под новый интересный проект, включающий программу по духовному воспитанию молодежи. Расскажите об этом подробнее.
—Это программа нравственного воспитания, основанная на изучении и воссоздании культурно-национального наследия, наших духовных ценностей. Дети сегодня видят много зла, они перегружены негативом. Мы пытаемся показать им, что добро имеет место в мире. Мы учим терпимости к другим, преодолению эгоизма. Говоритъ о том, что мы берем на себя роль просветителей, было бы самонадеянно. В 70-е годы был популярен роман Сэлинджера “Над пропастью во ржи”, герой которого говорил: “Я бы хотел стоять над пропастью, и чтобы дети играли во ржи. а я бы просто удерживал их от падения в пропасть". Просто удержать от падения в пропасть — вот наша задача. А потом — пусть выбирают свой путь сами: будет ли это путь веры, путь художника или просто скромного труженика, семьянина, — любой путь хорош, кроме пути зла и насилия, обывательского потребительства, бездуховности.
В рамках проекта наши иконописцы расписывают церковь в д. Барань. Сейчас мы готовимся открыть свой выставочный зал, где наконец-то сможем выставить работы наших художников, проводить духовные, музыкальные программы. В этом мы будем опираться на помощь церкви. Сейчас нам много помогает отец Иоанн, настоятель Свято-Воскресенского Собора. Благодарим за помощь и понимание отдел культуры горисполкома, отдел молодежи, администрацию Дворца культуры.
Молодежь ходит к нам с удовольствием. Может быть, потому, что мы им ничего не навязываем, не “агитируем". Просто здесь они видят, что кроме обывательской, рациональной, деловой жизни существует другая жизнь — духовная. В этом году у нас еще две группы детских, а во взрослой студии — около 100 человек.
Как вам с Александром Яковлевичем удается справляться вдвоем с достаточно большим объемом работы? Это идеальный вариант — когда оба супруга увлечены одним делом. Иначе, я думаю, ничего бы у нас не получилось.
Беседовала Елена БРАВО.
